Упорство и упоротость!
Когда пятнадцатилетний подросток чувствует, что его внутренний мир
устроен иначе, чем у сверстников, ему очень легко впасть в заблуждение -
решить, что он взрослее и умнее, а потому и мыслит по-другому. На самом деле
это не так. Просто моя тревога, моя неуверенность заставили меня раньше
других задуматься над устройством своего сознания. Причем самокопание
порождало в моей душе лишь хаос, и дальше нелепых догадок дело не шло.
Стефан Цвейг пишет: "Дьявольское начало есть в каждом человеке; это
беспокойство, побуждающее нас вырваться за пределы своего "я", стремиться к
бесконечному... Словно сама природа почерпнула из недр древнего хаоса
неистребимый ген непокоя и заразила им нашу душу". Этот "ген непокоя" вносит
в нашу жизнь напряжение, вселяет в нас "жажду сверхчеловеческого,
сверхчувственного". Пока же сознанию отводится роль разъяснения и примечания
к чему-то главному, человек может обходиться и без сознания.
(***)В части моего сознания зародилось самодовольство, я как бы опьянел"Исповедь маски"
оттого, что опережаю своих сверстников, и дурман этот распространился на все
мое существо. Однако та область сознания, что опьянела первой, первой же и
протрезвилась, в то время как душа в целом еще находилась во власти хмеля.
Не отдавая себе отчета в этом обстоятельстве, я решил, что рассудок мой
теперь ничем не замутнен; я отверг идею своего превосходства и в ослеплении
уверил себя, что я такой же, как другие. На этом я не остановился, пошел
дальше: если я такой же, то, значит, я ничем от других не отличаюсь (именно
здесь проявилось действие дурмана, окутавшего большую часть моего сознания).
И еще дальше: они все такие же, как я. Вот что имел я в виду, когда говорил
о хаосе, в который ввергало меня неустанное самокопание... Я сам себя
гипнотизировал. И с тех пор этот безрассудный, лживый, я бы даже сказал,
дурацкий самообман (в глубине души я и сам понимал его химеричность) на
девять десятых заполнил мое существование. Вряд ли кто может соперничать со
мной по части внушаемости.
1949